Люди-степуры
имели общего предка, некоего Степуру, отчего и получили единое общее
наименование степу́ры, ставшее в итоге ойконимом. Деревню Степуры,
скорее всего, основала семья или небольшая община родственников с общим для них
родовым прозванием Степу́ра.
©
А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022
с.
Назаре́т. Посёлок, существовавший до 23 мая 1962 года в
Улуковском сельсовете Гомельского района. Слился с деревней Берёзки.
©
А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Гомеля и Гомельского района. Гомель:
Барк, 2012. – 292 с. (с. 23, 160–161). Редакция 2024 года.
БЕРЕ́ЗИНА́. Широкая полоса берёз среди соснового леса в окрестностях деревни
Задоровка.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 22). Редакция 2024 года.
Городской
посёлок Порозово расположен на реке Рось (левый приток Нёмана). Предполагаем
начало формирования населённого пункта на месте впадения в Рось притока Пороз.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022 с.
Деревню
основала семья или небольшая община родственников с общим прозванием Бры́ки,
ставшим в итоге ойконимом.
©
А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022
с.
АПОЛЛО́НОВКА. Посёлок в
Грабовском сельсовете. Основан в начале XX века переселенцами из соседних деревень на былых помещичьих землях.
Факт частного землевладения отображён в названии
посёлка, которое образовано от личного имени Аполло́н, относившегося к
бывшему земельному собственнику.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 14). Редакция 2024 года.
АПАНА́СОВКА, вариант Афана́совка.
Посёлок в Азделинском сельсовете. Основан в начале XX века, в период Столыпинской аграрной реформы переселенцами из соседних
деревень.
Ойконим Апана́совка
образован от имени Апана́с, представляющего собой диалектную форму
православного христианского имени Афана́сий. Ойконимическая форма Афана́совка означает «поселение,
основанное Афанасом или принадлежащее Афанасу (Афанасию)».
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 14). Редакция 2024 года.
С 1978 года в
черту города Минска вошли посёлок и деревня Баранόвщина, название которых
указывало, что в прошлом земельные угодья вокруг этих поселений принадлежали
некоему человеку по прозвищу или фамилии Баран,
Баранов.
Аналогично
объясняется и название деревни Барáновщина Браславского района Витебской
области.
На территории
Беларуси названия населённых пунктов на -щин(а), -овщин(а) встречаются довольно часто: Орловщина, Мархачёвщина, Алексеевщина, Бельковщина, Козловщина, Денисовщина, Андросовщина, Бахаревщина,
Митриевщина, Черепановщина, Курасовщина,
Тишковщина, Ганусовщина, Масюковщина
и т. п.
Так в период
между XVI и XIX веками именовались частные земельные участки,
урочища, дворища, имения – по именам, прозвищам и фамилиям их владельцев.
Объекты
собственности доставались в наследство, были приобретены в результате
купли-продажи или получены в награду за определённые заслуги перед
государством.
Самое большое
число таких названий в пределах нынешней территории Республики Беларусь
возникло в XVI–XVII веках.
Некоторые
названия на -щина имеют другое
происхождение, поскольку образовывались не на основе антропонимов, а на базе
нарицательных слов или от иных географических названий.
Так, наименование
деревни Дукорщина в Червенском районе Минской области образовалось от названия
деревни (местечка) Дукора в Пуховичском районе той же области. Видимо,
основатели Дукорщины были выходцами из Дукоры.
Наименование Каменщина (населённые пункты
Молодечненского и Копыльского районов Минской области) образовалось от слова камень. При этом Каменщина – «поселение на каменистой почве» или «поселение вблизи
какого-то ритуального камня».
Деревня
Свидовщина Дзержинского района Минской области получила название или от водного
объекта (речки, болота, озерца Свида) или от наименования растения свидины,
растущего в низинных, заболоченных местах.
© А. Ф. Рогалев.
Географические названия в калейдоскопе времён. – Гомель: Велагор, 2024. – 650
с. (с. 128).
Книга “Имя
внутригородского объекта в истории. Об урбанонимах Беларуси XIV –
нач. ХХ в.” профессора
Витебского государственного университета имени П. М. Машерова, Анны Михайловны
Мезенко, является продолжением начатых автором в 1980-х годах публикаций по
истории урбанонимии Беларуси и открывает большие возможности для исследования
многих процессов, происходивших в ономастической лексике на протяжении шести
столетий.
В книге впервые не только
в белорусистике, но и в славистике в целом осуществлено целостное описание
урбанонимии практически всех регионов республики, изложены новые интересные
сведения о названиях улиц, переулков, площадей, рынков, скверов, храмов и других
внутригородских объектов, что свидетельствует о высокой научной ценности этого
труда.
Основную часть книги
составляет словарь, в котором последовательно подаются названия внутригородских
объектов, фиксировавшиеся в пределах Беларуси до начала ХХ века, т. е. до того
периода в истории белорусской урбанонимии, который А. М. Мезенко называет национальным.
Каждая словарная статья
весьма информативна. В ней указываются населённые пункты, где фиксировался
соответствующий урбаноним; само название подаётся в тех грамматических,
словообразовательных и орфографических вариантах, в которых оно фиксировалось в
источниках и документах; делается ссылка на источники.
Всюду, где это возможно,
словарная статья имеет указания на причину и обстоятельства появления
урбанонима. При необходимости приводятся сведения исторического,
географо-экономического, биографического и иного характера.
Энциклопедичность всех без
исключения словарных статей позволяет найти в них интересный фактический
материал представителям самых разных наук – лингвистам, историкам, географам,
этнографам.
Ценной стороной
рецензируемого исследования является и то, что в нём не только раскрыто
происхождение наименований, даны мотивации, но также указаны имевшие место
переименования объектов.
Историко-топонимическое
исследование А. М. Мезенко опирается на богатейшие источники: акты, инвентари,
летописи, писцовые книги, ревизии, хроники, энциклопедии, справочники,
географические карты, схематические планы городов, данные девяти архивов,
рукописных отделов библиотек, монографии старого и нового времени, статьи.
Перечисление всех
населённых пунктов, в которых функционировало конкретное название
географического объекта, важно само по себе и может быть использовано для
выявления урбанонимических изоглосс и ареалов.
Безусловной ценностью
книги является приведение в ней текстов из памятников письменности, содержащих
урбаноним, поскольку именно тексты воссоздают силовое поле той эпохи, в которой
было образовано именование объекта.
Обращает внимание и то,
что автор уважительно относится к опыту предшественников – составителей
разнообразных справочников по городам – и опирается при построении своей
концепции словаря на достижения в области топонимики, тем самым способствуя
объединению этого опыта.
К числу удач автора
следует отнести и введение в словарь экклезионимов, являющихся, пожалуй, самыми
древними урбанонимами на территории Беларуси.
Кроме словаря, занимающего
основную часть книги, в ней имеются необходимое предисловие о назначении
словаря-справочника, обычные сведения о его структуре и построении словарной
статьи; весьма полезный, например, для студентов или читателей-неспециалистов в
ономастике список ономастических и урбанонимических терминов и обстоятельное “Введение” с общей характеристикой развития урбанонимии Беларуси
в ХIV - начале ХХ веков.
В конце монографии, помимо
традиционного “Заключения”, находим любопытные наблюдения автора,
озаглавленные как “Имена внутригородских объектов и менталитет белорусов”.
Мы вполне согласны с А. М.
Мезенко в том, что внутригородские названия нельзя считать произвольными.
Урбанонимы теснейшим образом связаны с историей, социальной организацией,
политической жизнью, культурой общества. В урбанонимии нет и не может быть ничего,
что было бы не связанным с историей данного народа или не имеющим к данному
народу отношения. В ней зашифрован культурно-национальный опыт и этнические
традиции.
Профессор А. М. Мезенко
верно определила такую отличительную черту белорусской урбанонимиии, как
антропоцентричность (замкнутость на человеке и его деятельности). Что же
касается прагматизма белорусов, также отображенного, по мнению А. М. Мезенко, в
белорусской урбанонимии, то здесь с автором монографии мы согласиться не можем.
Восточные славяне никогда
не были прагматиками. Их ментальность проникнута мечтательной созерцательностью
и импровизацией. Прагматизм же свойствен как раз людям западной (атлантической)
цивилизации.
В европейской урбанонимии
он проявляется, в частности, в значительно большей её тематической организации
и упорядоченности, по сравнению с восточнославянским (и белорусском в том
числе) урбанонимиконом.
Наличие, например, в
Польше таких тематических групп урбанонимов, как фаунистические,
флористические, литературные (по именам героев художественных произведений) и
других, на наш взгляд, свидетельствует о стремлении сделать систему
внутригородских названий максимально стройной, упорядоченной и “читаемой” (в
смысле - нацеленной на лёгкое и
удобное ориентирование в городе).
Белорусская же урбанонимия
в этом плане, наоборот, характеризуется значительной тематической
“разбросанностью” и даже алогичностью, что может в определённой мере
соответствовать “манере мысли” типичного белоруса.
Впрочем, менталитет в
урбанонимии отображается не прямо (непосредственно), а опосредованно. В большей
степени урбанонимия связана с социально-экономическими условиями
жизнедеятельности в каждый данный исторический период, что и проявляется в
истории той же несвижской урбанонимии, которую А. М. Мезенко подробно
анализирует как пример реализации специфического типа мышления, самосознания и
мировидения белорусов.
Так, до конца ХV - начала ХVI веков урбанонимия складывалась из названий земельных
участков, пляцев, дворов, отдельных усадеб, угодий, строений, поскольку в
городах фактически не было линейных объектов.
Изменение
социально-экономических условий к началу ХVI века привело к появлению
улиц и, соответственно, их названий, к развитию урбанонимной номенклатуры,
структурно-грамматических типов урбанонимов и принципов номинации - от сугубо
ориентационно-транспортных наименований и названий, связанных с природными,
социо-культурными, культовыми и промысловыми объектами до отантропонимических,
мемориальных и идеологизированных урбанонимов.
В советский период
урбанонимия преимущественно обусловливалась господствовавшей государственной
идеологией.
Сделанные замечания не
умаляют достоинства книги А. М. Мезенко, которое проявляется и в том,
что она представляет интерес не только для жителей Республики Беларусь, но
также для поляков, литовцев, украинцев, россиян, в определённые периоды истории
деливших с белорусами свою судьбу.
Следует сожалеть, что
автор остановился только на донациональном периоде белорусской урбанонимии.
Современное состояние последней настоятельно требует профессионального
вмешательства. Однако это более пожелание, чем замечание.
Рецензируемая книга уже
нашла своё место в библиотеке учёных, занимающихся изучением топонимии,
студентов-филологов и историков, учителей-словесников и всех, кто интересуется
прошлым Республики Беларусь.
Являясь первым опытом
составления исторического урбанонимического словаря, монография А. М. Мезенко,
возможно, вызовет иные, помимо нашего, отзывы и мнения, что в целом будет
содействовать активизации исследований в области исторической ономастики.
© А. Ф. Рогалев.
Географические названия в калейдоскопе времён. – Гомель: Велагор, 2024. – 650
с.
АНДРИЯ́НОВСКИЙ. Посёлок в Большевикском
поселковом совете. Указан в справочнике «Слоўнік назваў
населеных пунктаў Гомельскай вобласці» Е. Н. Рапановича
(Минск: Наука и техника, 1986, с. 21).
Отантропонимическое название Андрия́новский образовано от имени Андрия́н или фамилии Андрия́нов.
Местные жители считают, что в названии их
населённого пункта отображено личное имя одного из первых советских космонавтов
– Андрияна Григорьевича Николаева (1929–2004).
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 13). Редакция 2024 года.
АЛЕКСЕ́ЕВКА. Посёлок в
Урицком сельсовете. Основан в начале XX века
переселенцами из соседних населённых пунктов.
Название посёлка было образовано от имени старшего и
первого среди тех, кто обустраивал новое место жительства, – Алексе́й.
Формально ойконим Алексе́евка,
который фиксируется в разных местностях, в словообразовательном отношении может
мотивироваться и фамилией Алексе́ев.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 12). Редакция 2024 года.
АЛЕКСА́НДРОВКА. Деревня в
Урицком сельсовете. Известна с XIX века. В 1910
году – околица Александровка в Телешовской волости Гомельского уезда (25
дворов, 153 жителя) [99].
С формальной стороны название населённого пункта
образовано от имени Александр или от фамилии Александров, которые
предположительно относились к старшему среди основателей околицы Александровка.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 12). Редакция 2024 года.
Азда́мичи, русскоязычный вариант
названия – Озда́мичи (белор. Азда́мічы). Деревня в Столинском
районе Брестской области Беларуси.
Ойконимический
тип на -ичи (Аздам- + -ичи) был
продуктивным до рубежа XVI и XVII
веков. До этого времени должно было появиться и название Азда́мичи. Между тем деревня Аздамичи известна только с конца XVIII
века.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022 с.
Азде́лино, вариант Азде́лин
(белор. Аздзе́ліна, Аздзе́лін). Агрогородок (с 18 февраля 2011
года) в Гомельском районе Гомельской области Беларуси. Населённый пункт известен с XVIII века.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022 с.
ОСОВЕ́ЦКИЙ. Луг в
окрестностях агрогородка Урицкое. Производящая основа Осовец- в микротопониме
Осове́цкий, возможно, указывает на
место (урочище) с осиновыми зарослями. Сравните слово асаве́ц из
белорусских говоров в значении «место, заросшее осинником».
Однако это же слово имеет ещё два значения: 1) «место,
где в изобилии растут грибы-осовики (Leccinum), подосиновики»;
2) «осыпавшаяся, сползшая земля на берегу реки, на косогоре» (118).
© А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 175). Редакция 2024 года.
ОСОВЦЫ́. Озеро, указанное при описании владений фельдмаршала П. А.
Румянцева-Задунайского в 1776 году (72). Возле озера находился хутор Осовец
(см. Осовец), ставший впоследствии деревней Осовцы (см. Осовцы, деревня).
Гидроним Осовцы́, первоначально, скорее всего, Осове́ц,
образован от географического термина осове́ц (множ. число осовцы́) – «берег реки или
озера, сползающий под действием боковой эрозии» (59).
В настоящее время жители деревни Осовцы используют
название Осо́вско́е озеро. Данное
озеро представляет собой старицу или затоку реки Сож.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 175). Редакция 2024 года.
ОСОВЕ́Ц. Хутор, указанный в документах, датированных 1776 годом (72). В
настоящее время – деревня Осовцы (см. Осовцы, деревня).
Хутор получил название от
озера Осовцы (изначально, видимо, Осове́ц),
на берегу которого находился. См. Осовцы (озеро).
© А. Ф. Рогалев. Топонимический
словарь Гомеля и Гомельского района. – Гомель: Барк, 2012. – 292 с. (с. 175). Редакция 2024 года.
Осень в парке Румянцевых и Паскевичей в Гомеле.
24 октября 2024 года.
Ойконим Клюща́ны образован лексико-семантическим способом от общего нарицательного обозначения первых жителей деревни – клюща́ны в значении «относящиеся к Клющану», «связанные с Клющаном».
© А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022 с.
Славянские
группы, осваивавшие территорию по течению реки *Zíetela (*Zíetala),
основали несколько опорных пунктов, один из которых с течением времени стал
селением со славянским названием Дя́тлово.
Населённый
пункт Дятлово впервые упоминается в 1498 и 1511 годах как «Двор Здзетела», то
есть «двор (жилые и хозяйственные строения), принадлежащий Здетелу».
©
А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022
с.
Ойконим Бара́новичи
образован лексико-семантическим способом от коллективного наименования
первопоселенцев бара́новичи в значении «потомки и/или подданные Барана».
Ойконим Бара́новичи фиксируется в Беларуси несколько раз.
© А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022 с.
Ойконим
Амне́вичи образован лексико-семантическим способом от коллективного
нарицательного наименования первых жителей амне́вичи в значении «потомки
и/или подданные Амня́ (Аме́ня)».
©
А. Ф. Рогалев. Топонимический словарь Беларуси. – Гомель: Велагор, 2023. – 1022
с.