Усложнение формулы именования лиц в XVII веке. О некоторых именованиях жителей Гомеля и окрестностей по данным на 1681 год.

На индивидуально-дифференцирующую функцию обозначения людей неизбежно наслаивалась социально-дифференцирующая функция. Привилегированные сословия стремились внести в формулу именования такие элементы, которые бы отличали именитых людей от представителей других сословий. Поэтому те же отчества стали употребляться в двух разновидностях – в форме полного отчества и полуотчества.

В восточнославянской антропонимической системе в целом постепенное усложнение формулы именования лица нередко приводило к появлению пяти дифференцирующих компонентов. Помимо личного имени использовались прозвище и указание на отца (мать), а также ссылки на происхождение, место рождения, постоянное место жительства или место земельного владения, на род занятий или социальное положение.

Так, в документах XVII века зафиксированы следующие именования лиц мужского пола: москвитин Истомка Феофанов сын, прозвище Лабза; трубник Микита Григорьев сын Новосильцев; Исай Осипов судописец.

Женские формулы официальных именований были таковы: Семёновская жена Романова сына Смирнова вдова Настасья Алексеевна дочь; старица Пелагея Иванова дочь; Катерина Петрова дочь Андреевская жена Юрьева; Семёна Терентьева сына Баранова вдова Мавра Семёнова дочь (примеры взяты из работы В. К. Чичагова «Из истории русских имён, отчеств и фамилий»; см. «Список основных печатных изданий, использованных при подготовке словаря»).

Сложные именные формулы, однако, были характерны больше для антропонимии Русско-Московского государства, чем для Великого княжества Литовского. По крайней мере, в документах XVI–XVII веков, относящихся к Гомельской волости, а затем Гомельскому староству, указываются преимущественно двучленные антропонимические формулы. Впрочем, иногда встречались и более сложные по структуре именования лиц.

Так, среди крестьян-дворовладельцев села Бобовичи Гомельского староства в 1681 году указывался Гришко Андреев бобровник. Здесь бобровник – «тот, кто разводит бобров» или «смотритель мест, где водятся бобры».

Среди жителей Гомеля того времени был коваль Дрозд, то есть реальный кузнец. Если указание на профессию в формуле именования лица, отображённой в письменных памятниках, подавалось со строчной буквы, то оно являлось своего рода «паспортными данными» человека, дополнявшими его именование.

Обозначения занятий или места происхождения и жительства могли даваться и с прописной буквы (например, в том же документе 1681 года применительно к крестьянам Юрковичской слободы – Алуфер Коваль, Фёдор Москаль или жителям Гомеля – Ничипор Пушкарь, Абакун Резник, Максим Котляр, Семён Кричевец, Яхим Швец, Пархом Беднар, Мокей Мельник). Это были уже не только и не столько «паспортные данные», сколько собственно прозвища или даже фамильные прозвания.

Собственно прозвища, превращаясь в фамильные прозвания, переставали непосредственно характеризовать человека в том или ином отношении.

Так, в нашем примере Алуфер Коваль не обязательно был кузнецом, Абакун Резник – мясником, а Пархом Беднар – ремесленником-бочкарём, мастером по изготовлению бочек.

Написание в документе Гришко Андреев бобровник не означало, что этот человек получил затем прозвище Бобровник, которое впоследствии стало фамильным прозванием.

Во многих случаях строгой границы между прозвищами и так называемыми «паспортными данными», по всей видимости, не было.

Из книги © А. Ф. Рогалев Фамилии жителей Гомеля и Гомельсого района. Гомель: Велагор, 2019. Раздел «Введение».